.gif)
- Специальный корреспондент
Гендиректора научно-исследовательского и испытательного центра «Элеонорд» Владимира Дзыка обвиняют в хищении более 70 млн руб. при выполнении гособоронзаказа (поставки военной продукции по завышенной стоимости (ч. 4 ст. 159 УК). И дело резонансное, и сумма внушительная, и юристам с обеих сторон есть с чем поупражняться, и то, что все упрется в Верховный Суд, сомнений не вызывало со старта.
В результате события развивались так:
1.Тверской райсуд Москвы отправляет фигуранта в СИЗО;
2.Мосгорсуд (рассмотрение 1) заменяет арест на запрет определенных действий (выход из дома, общение с участниками уголовного процесса, в том числе, через интернет). Основание - ч. 1.1 ст. 108 УПК, которая предусматривает запрет на арест предпринимателей;
3.Второй кассационный суд общей юрисдикции отменил это постановление и отправил дело на пересмотр (дело № 7У-7244/2023). Основание - характер преступлений, вменяемых фигуранту, связан с хищением бюджетных средств, а не с осуществлением коммерческой деятельности. Соответственно, ч. 1.1. ст. 108 УПК здесь неприменима;
4.Мосгорсуд (рассмотрение 2) отправляет героя данного повествования под арест (дело № 10-22231/2023). Основание - отсутствии доказательств того, что нахождение главы «Элеонорд» под стражей существенно повлияет на работу центра.
5.Уголовная коллегия Верховного Суда рассмотрела жалобу фигуранта на постановление 2-го КСОЮ (дело № 5-УД24-4-К2). ВС согласился с тем, что оснований для применения ч. 1.1 ст.108 УПК в этом деле нет.
Особо суд обратил внимание: Мосгорсуд при рассмотрении первой апелляционной жалобы не учел, что в квартире, где должен был находиться Дзыка при запрете определенных действий, живет еще и его дочь, которая проходит свидетелем по делу. Она занимает руководящие должности в организациях, упомянутых в обвинении. Верховный суд отметил: МГС не выяснил, кто живет в квартире фигуранта и не уточнил круг лиц, с которым ему можно общаться. Это могло помешать одной из целей меры пресечения — предотвращение воздействия на других участников судопроизводства.
В результате Уголовная коллегия оставила постановление 2-го КСОЮ без изменения, а кассационную жалобу — без удовлетворения.
Отдельного внимания заслуживает трактовка ч. 1.1 ст. 108 УПК, которая запрещает отправлять под стражу коммерсантов. Несмотря на декларируемые этой нормой определенные послабления для предпринимателей, их аресты стали будничным делом, просто по иным основаниям.
В данном деле оказалось достаточно аргументов следствия, согласно которым инкриминируемое деяние сопряжено с хищением бюджетных средств. Этот факт позволил суду не применять запрет на арест предпринимателя, что, как минимум, странно.
Причем, суды принимают выводы следствия практически на веру, поскольку не исследуют доказательства при выборе меры пресечения.
Тем не менее, из данного определения ВС следует, что ч. 1.1 ст. 108 УПК теперь должна применяться, когда сторонами инкриминируемого договора были субъекты предпринимательской деятельности, а предметом мошенничества не выступали бюджетные деньги.
То есть, новый алгоритм прост: предмет хищения бюджетные деньги – на стадии следствия фигурант в СИЗО. Не бюджетные деньги – на стадии следствия фигурант на свободе.
Данный подход вызывает массу вопросов, которые судам еще придется решать, но факт есть факт и считаться с ним придется как предпринимателям, так и правоохранителям.
